В Астраханской картинной галерее висит портрет волжского купца Петра Семеновича Сапожникова. Его увековечила кисть замечательного русского живописца XVIII века И. П. Аргунова. Аргунов был крепостным художником графа Шереметева и выполнял работу только по указанию хозяина, а Сапожников был близко знаком с графом – известным знатоком искусства, особенно театра.
Художник изобразил Сапожникова в непринужденной позе, сосредоточив внимание на лице купца. Кафтан с небольшими отворотами почти растворяется на темно-коричневом фоне. Черная борода и непослушно вьющиеся по лбу волосы придают Сапожникову плутоватый, цыганский вид. В то же время в облике купца чувствуется сметливость, воля, упорство.
В 1802 году Петр Семенович переехал в Астрахань и стал там одним из крупных рыбопромышленников. И хотя Сапожников истово молился староверским двуперстием и частенько ездил в скиты на Иргиз и Урал, но суеты мирские быстро выветрили в нем кержацкий дух. В Астрахани он жил на широкую ногу, начал даже собирать коллекцию картин.
Его торговое дело продолжили сыновья Александр и Алексей, которые в 1830 году создали контору «Братья Сапожниковы». Передалась братьям от отца и любовь к искусству. В небольшой, прекрасно оформленной книге «Астраханская флора. Карманная книжка на 1827 год», изданной Николаем Розенмейером в Петербурге, есть литография павильона на принадлежащем Сапожниковым Чаганском промысле.
В книжке сообщается, что это был «красивый, в новейшем вкусе отделанный павильон, окруженный великолепною колоннадой. Этот павильон был построен иждивеньем первостатейных купцов братьев Сапожниковых в 1825 году по случаю ожидаемого приезда Александра I».
В постройке павильона принимали участие шереметевские крепостные мастера, а внутри его были развешаны картины известных европейских и русских живописцев.
Со многими художниками Александр Петрович Сапожников был лично знаком. Покровительствовал художникам и его брат Алексей. Неоднократно он выкупал даровитых художников из крепостной неволи. В Астраханском архиве хранится письмо художника Дмитрия Тимофеева, бывшего крепостного князя Гагарина, свидетельствующее, что Алексей Сапожников выкупил его на волю за 10 тысяч рублей.
Сапожниковы рады были иметь у себя личного художника для копирования редких картин, для оформления комнат и составления проектов росписей новых церквей.
По-видимому, домашним живописцем и был составлен рукописный «Реестр картинам г-на Александра Петровича Сапожникова», обнаруженный мной среди писем управляющего Розенмейера Сапожникову. Просматривая эти письма, я натолкнулся, на каталог, написанный на листах плотной голубоватой бумаги.
Реестр составлен в 1827 году. Он насчитывает 87 картин знаменитых мастеров. Среди них такие шедевры, как «Христос в пустыне», «Святое семейство» Ван-Дейка, «Андрей Первозванный» Рубенса, «Христос во храме» Пуссена, натюрморты Жака Жюрденса, «Суд Париса» Гвидо Рени, множество пейзажей фламандской школы, кисти мастеров Исаака Остадо, Галле, Тильбурга, новейшие творения французских живописцев.
Но самое удивительное, что в реестре упоминается «Мадонна», принадлежащая кисти Леонардо да Винчи. Той самой, которая под именем «Мадонны Бенуа» занимает теперь почетное место в Эрмитаже.
Существует предание, что, выдавая замуж свою дочь Марию, Сапожников в виде свадебного подарка преподнес ей несколько картин из своей коллекции, в том числе и «Мадонну с цветком», как тогда называли эту картину. М. А. Сапожникова, ставшая по мужу Бенуа, переехала в Петербург и увезла картину с собой, не зная, кто автор ее и какова ее ценность. Когда позднее картину случайно увидел хранитель Эрмитажа историк искусства Липгарт, он признал в «Мадонне с цветком» работу Леонардо да Винчи. Это сообщение вызвало большой резонанс в мире искусства. Журнал «Старые годы» опубликовал в октябре 1913 года статью «Новый подлинник Леонардо». В примечании к статье говорилось: «Воспроизведение «Мадонны Бенуа» впервые появилось в «Старых годах» в 1908 году (ноябрь-декабрь), но редакция придает такое значение нахождению в России подлинника Леонардо, что считает полезным вновь поместить воспроизведение ее, тем более, что повседневная печать теперь обратила на нее внимание широкого круга читателей, а притязания иностранных покупателей сделались настолько настойчивыми, что вопрос о сохранении творения Леонардо в России является насущным».
Липгарт, признавая в «Мадонне с цветком» работу Леонардо да Винчи, в своих выводах опирался на подлинный рисунок Леонардо, хранящийся в Британском музее, и на мнение знатока итальянской живописи Гронау, который считал, что Леонардо около 1478–1480 годов написал какую-то картину «Мадонна с цветком» и что местонахождение ее неизвестно.
Мария Александровна Сапожникова, считая картину слишком ценной для частной коллекции, предложила ее Эрмитажу. Но, испытывая денежные затруднения, Эрмитаж приобрести картину воздержался. Тогда лондонский антиквар Дювин предложил за «Мадонну» 500 тысяч франков. Еще большую сумму предложили коллекционеры Америки.
Но в это время Российская Академия художеств признала покупку картины желательной. Большой такт проявила при продаже картины ее владелица – она уступила картину за сумму гораздо меньшую, чем ей предлагали за границей.
В связи с этим директор королевского музея в Касселе Георг Гронау писал: «При чрезвычайной редкости работ Леонардо, продажа такого произведения в Америку была бы громадной потерей для европейских художественных собраний. Покупка же этой картины для Эрмитажа будет большой радостью для всех любителей искусства».
Но вернемся к реестру. До сего времени (видимо, ошибочно) считали, что Сапожниковым картина Леонардо была приобретена в середине XIX века, а подлинность картины определил хранитель Эрмитажа Липгарт. Однако реестр Сапожникова говорит другое. Уже в 1827 году купец-коллекционер знал автора картины. Вот что записано в реестре под № 1 (среди картин, висящих в гостиной): «Божья матерь, держащая предвечного младенца в левой руке. Первоначально написана на дереве, но поверхность того переложена на холст академиком Коротковым в 1824 году. Вверху с овалом мастера Леонардо да Винчи».
И еще одна неожиданность – из реестра явствует, что картина не куплена у бродячего итальянского музыканта или циркача, как считали до сего времени, а приобретена у генерала Корсакова.
Что это та самая «Мадонна», подтверждает ее описание, данное в реестре. Особенно фраза «вверху с овалом». «Мадонна Бенуа», как стали ее звать теперь, имеет именно овальный верх. Совпадает и «мера в раме», данная в реестре, и размеры эрмитажной картины.
В Эрмитаже имеется немало замечательных картин европейских мастеров, авторство которых пока не установлено. Возможно, что тщательное изучение знатоками реестра-каталога Сапожниковых, где дается краткое описание картин, приведет к новым приятным неожиданностям.
Среди картин в галерее Сапожниковых были произведения и русских художников. В реестре встречаются имена Тропинина, И. И. Иванова, Щедрина, Воробьева. Числится знаменитая «Кружевница» Тропинина, которая теперь находится в Третьяковской галерее. Сапожниковы приобретали картины и крепостных художников. Надо сказать, что вкус не изменял им – они почти безошибочно отбирали для своей коллекции картины, отмеченные печатью таланта.
В доме Сапожниковых побывали почти все писатели, путешественники и ученые, приезжавшие в Астрахань. Картинной галереей любовались Александр Дюма, А. Ф. Писемский, путешественник и ученый К. Бэр. Побывал у купцов-коллекционеров и знаменитый поэт Тарас Григорьевич Шевченко. Возвращаясь в августе 1857 году из ссылки, он несколько дней пробыл в Астрахани. И почти все эти дни находился под опекой рыбопромышленников — миллионеров. Оказалось, что сын Александра Петровича Саша был хорошо знаком с Шевченко еще по Петербургу. Как помнил его Тарас, он был тогда «шалуном-школьником в детской курточке» и брал у Шевченко (учившегося в Академии художеств) уроки живописи.
Теперь Александру Александровичу льстило возобновление знакомства с поэтом и художником, пользовавшимся громкой славой. Желая материально помочь Шевченко и в то же время зная щепетильность поэта, Сапожников предложил разыграть в лотерею некоторые акварели, привезенные Тарасом Григорьевичем. Это были, по большей части, виды Аральского моря, сделанные во время экспедиции Бутакова, а также рисунки Астрахани. После проведенной лотереи обладателем почти всех акварелей и рисунков стал… Сапожников, но перед отъездом Шевченко он великодушно вернул их автору.
Кроме того, Александр Александрович пригласил плыть вместе с ним в Нижний. На пароходе «Князь Пожарский» не было других пассажиров, кроме самого Сапожникова с женой и родственниками. Капитаном судна оказался также старый знакомый Шевченко, любитель литературы, человек передовых взглядов Владимир Васильевич Кишкин. Это заставило поэта принять приглашение, тем более, что пассажирских пароходов в ближайшее время не предвиделось. Заранее купленный в пароходстве проездной билет Шевченко отдал в пользу неимущих пассажиров и 22 августа отплыл из Астрахани.
Сапожниковы, поощряя даровитых художников и литераторов, искренне и глубоко любили искусство. К сожалению, их переписка с деятелями искусства, которая хранится во многих архивах России и за границей, почти не нашла отражения в нашей печати. А сколько интересных открытий ждет нас за выцветшими строками старых писем! Астраханский архив приоткрыл лишь частицу богатейшего наследия.