Предыдущая глава — Население Астраханского края в XVIII веке
Литература по истории и зарождению русского флота не столь многочисленна, особенно это касается XVII-XVIII веков. Хотя следует отметить исследования Ф. Веселаго («Материалы для истории русского флота» и «Краткая история русского флота» СПб., 1893) и Л. Г Бескровного (Русская армия и флот в XVIII в. М., 1958). История же каспийского флота до сих пор еще не стала предметом специального исследования. Вместе с тем имеющиеся письменные источники все же позволяют представить, как шло формирование морского флота на Каспии.
До XVII в. Россия не имела собственного морского флота, а использовала беспалубные суда (ладьи, кочи, струги и т.д.), которые были более приспособлены для речного и озерного плавания. Не имела Россия морского флота и на Каспии. Известный московский купец Котов в 1623 г. указывал в своих записках: «С Астрахани ходят на русских бусах и больших стругах… Ходят из Астрахани в Персию и на малых стругах до Низовой пристани, а от Низовой на Ширван сухим путем, но ход на малых судах тяжел тем, если погодою прибьет струг к берегу, то в Дербенте и Тарках берут с торговых людей большие пошлины, а к пустому месту прибьет, то лезгины побивают и грабят…»
Опасность морской торговли на Каспии усиливалась и от казацких морских разбоев, особенно начиная с 30-х гг. XVII в. Казаки грабили и русских, и восточных купцов, считая их законной добычей.
Первая попытка строительства морского флота для Каспия была предпринята при царе Михаиле Федоровиче Голштинской торговой компанией. В 1634 г. она заключила договор с Россией о разрешении торговли с Персией на 10 лет. Для охраны своей торговли ей разрешалось построить 10 кораблей для плавания и по Волге, и по Каспию. В июне 1636 г. в Нижнем Новгороде был построен первый корабль «Фридрих». Строил его корабельный мастер Кородес с помощью русских плотников. Корабль был длиною в 120 футов, имел три мачты, плоское дно и 24 весла. Одновременно была построена и морская шлюпка. На этом корабле голштинский посол А. Олеарий отправился из Нижнего Новгорода к Астрахани, а затем должен был отправиться в Иран. Корабль, приспособленный и для речного, и для морского плавания, выйдя в Каспийское море, вскоре погиб у берегов Дагестана, не выдержав бури. В 1640 г., уступая просьбам русского купечества, правительство России нашло предлог разорвать договор с компанией и строительство кораблей было прекращено.
Вторая попытка была предпринята в 1667 г. В мае 1667 г. правительство России, заинтересованное в оживлении восточной торговли, заключило договор с Армянской компанией, торговые операции которой обязалось охранять. Уже 19 июня было издано распоряжение Алексея Михайловича о постройке кораблей для Каспия, в селе Дединово Коломенского уезда. 2 марта 1669 г. капитан Давыд Бутлер провел инспекцию построенных судов и признал их годными. Самым крупным был корабль «Орел». Кроме него, была построена яхта, два шнека и морской бот. На строительство всех кораблей было израсходовано 9021 рубль. Судьба Каспийской флотилии сложилась трагически, 23 июня 1670 года она была сожжена казаками С. Разина на речке Криуша, недалеко от Астраханского кремля.
О третьей попытке строительства кораблей для Каспия в XVII в. упоминается в мемуарах французского посла в России Де ла Невилля, датированных 1689 г. Описывая привилегии голландских купцов в России, Невилль отметил: «Голландцы уговорили Голицына послать нескольких их моряков и плотников в Астрахань, которые и построили там два фрегата… но месяцев 18 тому назад татары (возможно казаки) сожгли эти корабли, нынешние же московские министры не разрешают строить новых…». Сообщение Невилля заслуживает доверия, так как среди его информаторов были Патрик Гордон, генерал Менезиус, члены дипломатических миссий в России и др.
Строительство русского флота в целом и каспийского, частности, связано с эпохой Петра I. Эта задача, невыполнимая в XVII в., была решена Петром I. При нем было построено 895 мореходных судов, включая весельные суда. Но, главным образом, суда строились для Балтийского военного и торгового флота. Для каспийской торговли мореходные суда строились в Казани — 116, Нижнем Новгороде — 17, в самой Астрахани было построено за всю первую четверть XVIII в. семь судов.
Количество единиц морского военного флота подсчитать невозможно, так как суда на Каспии использовались и для торговли, и для военных нужд, находясь в первой половине XVIII в. в собственности государства. Общая численность русского флота на Каспии определя-ется в сто судов, состоял он из шняв, бригов, корветов (с вооружением 18-20 пушек) и других мелких судов.
По численности Каспийская флотилия занимала второе место после Балтийского флота. Прикаспийское направление внешней политики приобретало в начале XVIII в. особое значение. Интерес был обусловлен соображениями военно-стратегического и экономического порядка. Стремительный рост промышленности, товарного производства, торговли и огромные военные расходы резко увеличили потребности страны в серебряной и золотой монете. Вместе с тем производство благородных металлов в стране в тот период было крайне незначительным и его запасы пополнялись за счет оборотов внешней торговли. Поэтому начиная с 1714 г. правительство Петра стало принимать энергичные меры к изысканию и разработке золотых и серебряных месторождений в Сибири и на Урале. Одновременно царь поставил вопрос о развитии торговых отношениях со странами-производителями и экспортерами драгоценных металлов — Индией, Ираном и Средней Азией.
В 1716 г. в Среднюю Азию была снаряжена военная экспедиция во главе с князем А. Бековичем-Черкасским. Ему поручалось склонить хивинского хана в русское подданство, а бухарского — к дружбе, проверить достоверность слухов относительно золотых россыпей в нижнем течении Амударьи и, наконец, организовать «настоящее дело, дабы до Индии путь водяной сыскать».
К практическому осуществлению этого плана Черкасский приступил в сентябре 1716г., когда Каспийская флотилия вышла из Астрахани и направилась к восточному побережью Каспия, откуда после высадки двинулась на Хиву. Несмотря на дипломатический характер миссии Черкасского и мирные цели, русская экспедиция подверглась нападению 20-тысячного хивинского войска в районе озера Айбугир. В упорном сражении, длившемся три дня, русские одержали победу. Потерпев поражение в открытом бою, хан Ширгазы пошел на хитрость. Он вступил с Черкасским в мирные переговоры и пригласил русских в свои города, уговорив их разделиться на пять небольших отрядов. Чер-касский принял коварное предложение хана и тем самым погубил всю экспедицию. Войска Ширгазы напали на разрозненные части русских и уничтожили их. Казнен был и сам князь Черкасский.
Гибель хивинской экспедиции заставила правительство Петра внести существенные коррективы в свои среднеазиатские планы. Было решено, что главную роль в их осуществлении должна играть не Хива, а Бухара. С этой целью осенью 1718 г. к бухарскому хану был направлен посланник Ф. Беневини, который должен был заключить оборонительный договор против хивинцев, собрать данные о золотых месторождениях Средней Азии и выявить возможности развития русской торговли в тех краях.
Миссия Ф. Беневини продолжалась до 1725 г. За это время он собрал ценные сведения о хозяйстве, культуре, торговле и политической ситуации в Средней Азии. Однако призывы Беневини к активизации русской политики в Средней Азии не имели успеха в связи с началом военных действий русской армии и флота на западном побережье Каспийского моря.
Обострение внутриполитической ситуации в Иране и экспансионистские устремления Туции в Закавказье заставили обратить пристальное внимание в первую очередь на эти регионы. Начало военному проникновению России положили русские экспедиции и посольства в первой четверти XVIII в., которые наметили важное направление внешней политики России в течение всего последующего периода.
Одновременно с экспедицией князя Черкасского Россия приступила к изучению вопроса о возможности налаживания торговых связей с Индией через Иран. В 1715 г. в Иран было направлено посольство А.П. Волынского, которому поручалось разведать, «каким способом в тех краях купечество российских подданных размножить и нельзя ли чрез Персию учинить купечество в Индию».
Кроме того, Волынский должен был добиться заключения русско-персидского торгового договора и учреждения русских консульств в Иране.
Иран и подвластные ему территории Северного Кавказа, Афганистана и Западного Прикаспия в большом количестве поставляли на внешний рынок шелк-сырец, хлопок, ткани, драгоценные металлы, камни, фрукты и другие товары. Самым ценным предметом иранского экспорта являлся шелк-сырец. В России было хорошо известно, что шелк, который производился близ берегов Каспийского моря в районах Шемахи, Гиляна и Дербента, направлялся в Западную Европу через Турцию. К 20-м годам XVIII в. коммерческие компании европейских колониальных держав практически монополизировали торговлю шелком с Индией, Китаем и ближневосточными странами. Их торговые агенты, скупая шелк на рынках Ирана, затем направляли его в Европу через турецкие порты Смирну и Алеппо или порты Персидского залива. Лишь незначительная часть этого «шелкового потока» поступала в Россию через Астрахань. Поэтому неудивительно, что в инструкциях Волынскому этому вопросу отводилось особое место. На переговорах он должен был убедить шаха перенести торговлю шелком из Турции в Россию. Тем самым Петр надеялся перехватить колоссальные доходы от шелковой торговли у Османской империи и западноевропейских компаний. Успешное решение данной задачи явилось бы важным шагом на пути практической реализации планов Петра по превращению России в главную транзитную артерию европейско-азиатской торговли по линии Балтийское море-Волга-Каспийское море. Техническое воплощение этого проекта стало осуществляться еще в 1703 г., когда начались работы по строительству Вышневолоцкого канала, соединившего Балтийское море с Каспийским. В 1709 г. по каналу было открыто движение.
Заключенный А.П. Волынским в 1717 г. русско-иранский торговый договор, по которому русские купцы могли закупать шелк в неограниченном количестве, не мог, однако, быть использован в полном объеме ввиду обострения внутриполитического положения в Иране на рубеже 20-х гг. XVIII в., которым воспользовалась Турция и сумела реально укрепить там свои позиции.
Стремление Порты утвердиться в Восточном Закавказье и Прикаспии вызывало серьезную тревогу в России. Внешнеполитическая линия по отношению к Передней Азии в целом, и Ирану, в частности, предусматривала сохранение здесь государственного суверенитета для создания противовеса Турции. Нарушение политического равновесия в пользу Порты резко ухудшало стратегическую ситуацию для России на ее юго-восточных рубежах.
Выход Турции к берегам Каспия означал бы появление нового военно-политического фронта, что создало бы для России дополнительные трудности в организации обороны. В случае военного конфликта под угрозой оказалась бы Астрахань, Нижнее Поволжье и Урал с его металлургической и военной промышленностью. Кроме того, Турция несомненно упрочила бы свои позиции на Северном Кавказе, в Средней Азии и наглухо закрыла бы все пути русской торговли со странами Востока.
Такая перспектива развития событий не могла не вызвать решительных действий со стороны России. В инструкции русскому послу в Иране С. Аврамову Петр указывал, что «турки не оставят всей Персией завладеть, что нам противно, и не желаем не только им, но и себе оною владеть». Однако политическая ситуация вынуждала русское правительство ввести свои войска в западные районы Ирана. При этом подчеркивалось, что «мы только по морю лежащие земли отберем, ибо турок тут допустить не можем».
Таким образом, действия России имели четкую антитурецкую направленность и осуществлялись по просьбе Ирана. Накануне похода
Петр заверил наследника иранского престола, что русские войска очистят Иран от «всех неприятелей и утвердят постоянное владение персидское».
18 июля 1722 г. русская армия во главе с Петром отплыла из Астрахани к югу вдоль западного по-бережья Каспийского моря. Высадившись в районе устья Терека, русские войска наголову разбили войска турецкого вассала султана Махмуда, а затем без боя заняли город Дербент. Однако вследствие гибели в бурю судов с провиантом и артиллерией наступление пришлось остановить. Оставив гарнизон в Дербенте и в основанной на реке Сулак крепости Святой Крест, Петр с основными силами русской армии возвратился в Астрахань.
Успешные военные действия России на Каспии привели к резкому обострению русско-турецких отношений. Турция угрожала России войной, если русские войска не будут отведены за Терек. В этой сложной обстановке правительство России проявило твердость и настойчивость в проведении своей политической линии. Османскому правительству было заявлено, что уничтожения Ирана и утверждения Турции на берегах Каспийского моря Россия не допустит. Весной 1723 г. Петр приказал армии и Балтийскому флоту готовиться к войне с Турцией, а войскам на Каспии — продолжать боевые операции.
В начале лета 1723 г. Каспийская флотилия под командованием генерала М.А. Матюшкина выступила в поход. 28 июля после четырехдневной бомбардировки гарнизон крепости Баку капитулировал.
Успехи русского оружия на берегах Каспия были закреплены русско-иранским договором, подписанным в Петербурге 12 сентября 1723 г. Согласно договору, Россия получала все западное и южное побережье Каспийского моря с городами Дербент, Баку, Ленкорань и Решт. Статья пятая договора устанавливала оборонительный союз двух стран против Турции, а также предусматривала оказание Россией военной помощи Ирану «против бунтовщиков его шахового величества».
Заключение русско-иранского договора, а также ожесточенное сопротивление народов Закавказья заставили правительство Турции пойти на нормализацию отношений с Россией. 12 июня 1724 г. в Константинополе был подписан русско-турецкий договор, согласно которому Турция признавала все территориальные приобретения России, полученные ею по договору с Ираном. Однако взамен русское правительство вынуждено было признать за Турцией почти все Восточное Закавказье.
Таким образом, военно-политические задачи, сформулированные в начале XVIII в. по отношению к Каспийскому региону, были решены в ходе кампании 1722-1723 гг., а итоги закреплены в международно-правовом отношении. Утверждение России на западном и южном побережье Каспийского моря остановило экспансию Турции и во многом способствовало сохранению независимости Ирана.
В дальнейшем в связи с обострением русско-турецких отношений русское правительство, заинтересованное в союзе с Ираном, а также в необходимости усиления европейской армии за счет частей Каспийского корпуса, возвратило по Рештскому договору (1732 г.) и Гянджинскому трактату (1735 г.) все прикаспийские области Ирана, который обязался не допускать завоевания этих земель турками.
Намного сложнее оказалось выполнить задачи экономического порядка. Боевые действия на Каспии привели к резкому сокращению русско-иранской торговли и не позволили переключить всю шелковую торговлю через Россию. Этого удалось достичь только к 40-м гг. XVIII в. По этим же причинам оказалась неосуществимой задача налаживания через Иран экономических связей России и Индии.
Следующая глава — Экономическое развитие Астраханского края в XVIII веке