Предыдущая глава — Историческая роль Золотой Орды
См. также — И. В. Зайцев — Астраханской ханство
Одним из ранних государственных образований, выделившихся из состава Золотой Орды в ходе ее распада в конце XIV- начале XV в., являлась Ногайская Орда с центром в г. Сарайчике. Ее история тесно связана с историей Астраханского края.
Традиция ногайского происхождения возводит самоназвание орды к имени золотоордынского темника, чингизида Ногая, правителя Ногайского улуса, потерпевшего поражение и погибшего в борьбе за власть в конце XIII в. Спустя век, имя Ногая взяла в качестве этнонима орда, некогда якобы входившая в его улус и включенная в мангитский улус эмиром Едигеем, в то время как «мангит» («мангыт») сохранилось как племенное название одного из 18 ногайских племен. В. Л. Егоров, также связывающий основание ногайского союза племен с известным эмиром Едигеем, категорически отрицает эту гипотезу: «Попытки увязать происхождение этнонима с именем чингизида Ногая, жившего в XIII веке, следует признать лишенными оснований и бездоказательными». По мнению ГА. Федорова-Давыдова, происхождение Ногайской Орды связано с распадом Узбекского союза племен в начале XV века, когда в числе других племен из его состава выделились образовавшие ее мангыты.
Коренная территория, на которой формировалась Ногайская Орда, расположена между реками Яиком и Эмбой. Ее значительно расширил сын эмира Едигея Нураддин в 1430-х гг. за счет территории между Яиком и Волгой. Ногайцы кочевали очень широко, доходя в Заволжье до Камы, в Приуралье — до Тюмени. В середине XVI в. они разделились на три орды: Малые Ногаи князя Коссума (Казия) перешли через Волгу и стали кочевать вплоть до Кумы и Приазовья, иногда уходя и дальше на запад. Большие Ногаи князя Шейдяка сохранили прежние кочевья; третья орда хана Шахмамая откочевала в Южную Сибирь. К Астраханской истории непосредственное отношение в основном имели Большие Ногаи.
Вторжение калмыков в 1630 г. привело Ногайскую Орду к пора-жению. Ногайцы стали переправляться через Волгу и переселяться к Малым Ногаям в Прикубанье. И хотя часть ногайцев оставалась до начала XVIII в. в Поволжье под властью калмыков, история Ногайской Орды как самостоятельного государства уже закончилась. Образование же Астраханского ханства самым тесным образом связано с историей Большой Орды.
После распада Золотой Орды на Причерноморских землях между Доном и Днепром в 1433 г. возникло феодальное ханство Большая Орда (Великая Орда) с центром в Новом Сарае во главе с ханом Сейид Ахмедом, внуком Тохтамыша. В состав нового ханства вошла и территория Астраханского края. После поражения, нанесенного Большой Орде зимой 1455-1456 гг. крымским ханом Хаджи-Гиреем, центр ее переместился на берега Волги. В 1456 г. от Большой Орды отпала Астрахань, где хан Махмуд, брат хана Большой Орды Ахмада, основал Астраханское ханство. История же самой Большой Орды завершилась ее разгромом в 1502 г. крымским ханом Менгли-Гиреем. Ее кочевья вошли в другие кочевые образования южнорусских степей, в том числе и в Крымскую орду.
С 1461 г. Астраханское ханство возглавил сын хана Махмуда — Касим (Хасим). Границы ханства, как считается, проходили по Бузану, Каспийскому побережью, Тереку, Кубани, доходя до верховьев Дона и Сарая на Ахтубе.
Как отмечалось выше, Астрахань была разгромлена в ходе вторжения Тимура в 1395 г. Однако, в отличие от ряда других золотоордынских городов, Астрахань (Хаджи-Тархан) возродилась к жизни. Может быть, этот феномен объясняется тем, что население небольшого города легче могло прокормить себя, опираясь на собственные силы. Во всяком случае, здесь сохранился, по выражению ГА. Федорова-Давыдова, хозяйственный дуализм, представленный кочевым скотоводством и оседлым городским хозяйством.
Выгодное местоположение и отсутствие конкуренции способствовали восстановлению торговых связей Астрахани с Хорезмом, Бухарой, Казанью. На невольничий рынок в Астрахани привозились рабы из Крыма, Казани, Большой Орды, Ногайской Орды. В годы правления Касима между Астраханью и Россией установились торговые отношения. В частности, при Иване III из Москвы по рекам Москве, Оке и Волге ежегодно отправлялись суда в Астрахань за солью.
Однако трудно согласиться с мнением Л.Е. Вереина о превращении Астрахани к началу XV в. в крупный торговый город. В отличие от ордынской люхи, Астрахань в XV-XVI вв. потеряла значение важного пункта транзитной торговли между Европой и Азией. Астраханские татары во главе с собственным ханом грабили проходившие мимо города суда, о чем свидетельствует Афанасий Никитин, проплывавший мимо Астрахани в 1469 г. Видимо, зная о грабежах, путешественники сначала хотели спуститься к морю по Бузану, а не по главному руслу, но местные татары передали им ложную информацию, якобы «султан Касим подстерегает купцов на Бузане, а с ним три тысячи татар». Поверив этому, суда вернулись на Волгу и, проплывая мимо Астрахани, подверглись вооруженному нападению, в результате которого одно судно было захвачено сразу, а второе было настигнуто и ограблено на взморье.
Весьма выразителен и рассказ венецианского посла А. Контарини, при возвращении из Персии в 1476 г. попавшего в Астрахань («Цит-рахань»). В городе его начисто ограбили ханские сборщики налогов, заставившие его к тому же занять денег и заплатить хану выкуп, что-бы избавиться от продажи в рабство. Согласно его описанию, город был мал и окружен низкой стеной, дома в нем глинобитные, хотя кое-где виднелись остатки больших зданий, по его мнению, разрушенных в недавнем времени. «Говорят, — продолжает автор, — что прежде Цитра-хань была значительным торговым местом и что сюда привозились все товары, отправляемые из Венеции через Тану. В обмен же за оные… брали разные пряности…». Сами астраханские ханы (три брата, правя-щие народом), по его словам, кочуют со всем народом на равнинах Чер-кесии и около Таны (Азова), доходя до пределов России, а в городе живут только зимой. «Ежегодно государь Цитраханский, именуемый ханом Казимом, отправляет посла своего в Россию к великому князю не столько для дел, сколько для получения какого-либо подарка. Этому послу сопутствует целый караван татарских купцов с Джедскими тканями, шелком и другими товарами, которые они променивают на меха, седла, мечи и иные… вещи».
Свидетельство А. Контарини указывает на полукочевой образ жизни астраханских жителей. Он с удивлением отмечает, что они не едят хлеба. Поэтому можно сделать вывод о господствующей роли кочевого скотоводства в экономике ханства, при сохранении некоторой роли охоты, рыболовства, торговли и соледобычи: по словам А. Контарини, одно соляное озеро вблизи Астрахани снабжает превосходной солью почти все Российские владения. Население Астраханского ханства представляло собой конгломерат различных тюркских племен, кочевавших в этих краях с хазарских и половецких времен.
Ханская власть здесь, похоже, была слабее, чем в других татарс-ких государствах, что явствует из более значительных прав и привиле-гий царевичей, мурз и мулл. Упоминание А. Контарини трех братьев-соправителей, хотя он выделяет хана Касима, свидетельствует в пользу этого мнения. Особое положение занимал калга — главный начальник крепости и войска, каковым обычно был престолонаследник. Населе-ние платило ханам и мурзам ясак, часть которого уходила в соседние государства (например, Ногайской Орде ежегодно выплачивалось 40000 алтын).
Несмотря на очевидную слабость (после русского похода 1554 г. у астраханского хана оказалось 500 мурз и 10000 черных людей), ханы пытались проводить активную внешнюю политику. В 1480 г. хан Касим принял участие в неудачной попытке Ахмад-хана восстановить ордынское господство над Русью, затем помогал узбекским ханам в их борьбе против Ногайской Орды и Сибирского ханства. Позднее его брат и преемник Абдул-Керим, заключив союз с Большой Ордой, вое-вал с Менгли-Гиреем, что привело к враждебным отношениям с Россией (союзницей Крыма) и к усилению влияния Большой Орды на Астрахань. После ослабления и распада Большой Орды, с конца XV в., Астраханское ханство подпало под влияние Ногайской Орды, продолжая вести борьбу с Крымским ханством.
В первой половине XVI в. Астраханское ханство, часто подвергавшееся набегам соседей, сажавших на престол своих ставленников, фактически утратило самостоятельность. В это время активизировалась политика Крымского ханства в Поволжье. В 1521 г. крымская «партия» произвела династический переворот в Казани, после чего крымские и казанские татары отправились в набег на Русь. Видимо, узнав об этом, астраханский хан Усейн напал на крымские владения. Месть не заставила себя долго ждать: в 1523 г. Мухаммад-Гирей, в союзе с ногайским князем Мамаем, изгнал Усейна, бежавшего в Москву, и соединил три владения — Крым, Астрахань и Казань. Однако его новый союзник Мамай, под влиянием своего брата Агиша, готовил западню. В ходе внезапного нападения они убили хана с сыном и други-ми вельможами и простыми крымцами, так что только двое из ханс-ких сыновей спаслись от гибели. Из этой истории явствует, тем не менее, что не только в Казани и Астрахани, но и среди ногайцев были сторонники Крыма (временно — сам князь Мамай).
Новый астраханский хан Касим, намеревавшийся заключить союз с Россией, не успел этого сделать: в то время как его посол доехал до Москвы, сам он погиб во время набега черкесов в 1532 г., взявших и разграбивших город. Только очередной хан Абдул-Рахмет (Аблыл-Рах-ман), ставший ханом в 1534 г., «дал на себя клятвенную грамоту Василию (III) в истинном к нему дружестве». Но вскоре ногайцы изгнали его, захватив Астрахань, и поставили нового хана — Дервиша-Али. В результате последовавшего нового вторжения крымцев, Дервиш-Али был вынужден бежать в Москву, а на астраханском престоле в 1547 г. оказался сторонник Крыма и Турции Ямгурчей.
Тем не менее новый хан сначала сам инициировал переговоры с Москвой в 1551 г., что объясняется, возможно, его желанием добиться реальной независимости и от Крыма, и от Ногайской Орды. Однако призыв турецкого султана Сулеймана Великолепного заключить союз с крымским ханом, которому он велел отпустить всех астраханских жителей в восстанавливаемое им отечество, заставил Ямгурчея арестовать «русского посла и начать подготовку к войне. Захват Иваном IV Казани не улучшил отношений России с татарскими ханствами, но создавал новую стратегическую обстановку в Поволжье, где завоевательная политика Москвы столкнулась с крымско-турецкой экспансией.
Объективная геополитическая ситуация толкала стороны к вой-не уже с воцарения в Казани Саиб-Гирея, когда крымско-казанский союз охватил полукольцом с юга и востока русские земли. Не рискуя начать атаку через Дикое поле на главного противника, Иван IV предпочел сначала нанести удар по более слабому вражескому флангу в Поволжье, чтобы обеспечить себе спокойный тыл в предстоящей войне с Крымом. Военно-стратегические соображения требовали и подчинения Астрахани. Не исключено, что дополнительный интерес вызывала возможность установить в этом случае полный контроль над волжским торговым путем, открывая России выход на Каспий и далее на Восток. Союзники в Нижнем Поволжье среди ногайской и астраханской знати (сторонники Дервиша-Али) у Москвы имелись. Требовалось лишь опередить противника.
Следующая глава — Присоединение Астраханского ханства