Ловецкие сёла

Уважаемый посетитель! Этот замечательный портал существует на скромные пожертвования.
Пожалуйста, окажите сайту посильную помощь. Хотя бы символическую!
Мы благодарим за вклад, который Вы сделаете.

Или можете напрямую пополнить карту 2200 7706 4925 1826
Или можете сделать пожертвование через

Вы также можете помочь порталу без ущерба для себя! И даже заработать 1000 рублей! Прочитайте, пожалуйста!

Слово «ловец» до 30-х годов XX в. было широко распространено в нашем рыбацком крае, т.к. этим словом называли людей, занимающихся выловом рыбы. Слово «рыбак» употреблялось крайне редко и имело дополнительное значение — торговец рыбой, скупщик рыбы. Всякий уважающий себя ловец занимался только выловом рыбы и не связывался с её продажей, считая этот род занятий чуждым своему ремеслу.

А ремесло это возникло одновременно с появлением древнего человека в низовьях Волги. Обилие рыбы удивляло современников в XVIII в., что же тогда можно было говорить о более древних временах! Археологические находки I-II тысячелетий до новой эры — рыболовные крючки, грузила, гарпуны свидетельствуют о том, что рыбалка была одним из распространённых видов хозяйственной деятельности. Ловили рыбу и в Золотой Орде, но уже на железные крючки, которые в изобилии встречаются в культурном слое XIII — XV вв.

С приходом русских на Нижнюю Волгу рыболовство было поставлено на промышленные рельсы. О «тяжёлом» рыбном запахе, витающем по улицам русской Астрахани, в 1558 г. писал А. Дженкинсон, утверждавший, что вешала с вялившейся рыбой стояли чуть ли не в каждом дворе этого города.

Первыми сельскими поселениями государственного порядка, по мнению Н. Васькина, следует, видимо, считать учуги. Учуг представляет собой сплошной бревенчатый частокол поперёк реки для задержания и лова, главным образом, красной рыбы. В подводной части учуга устанавливались решетчатые щиты. В этой конструкции были и специальные учужные избы или дворы, откуда ловцы выбирали заходившую туда рыбу. Постоянные учуги делали из свай, связанных верёвками, а сверху во всю длину устраивали помост, по которому могли ходить рыбаки. Такие учуги существовали и до присоединения Астраханского ханства к Русскому государству, но только с приходом русских они превратились в целые населённые пункты.

В XVII в. на берегах Волги, на её протоках и рукавах, неподалёку от Астрахани, возникло более десятка учугов: Чурка, Камызяк, Бузан, Иванчуг, Урустоба, Басарга, Увары и др. Работали на учугах наёмные люди, но вскоре штат пополняют государственные поселенцы

— бывшие преступники и колодники. В конце XVII — начале XVIII вв. учуги становятся крупными рыбопромысловыми хозяйствами. Станы возле учугов обрастают хозяйственными и бытовыми постройками, на некоторых учугах возводят церкви. Однако не всем учужным поселениям суждено было превратиться в сёла. Иванчуг, Увары, Чаган и Камызяк сохранили свой сельский статус, в то время как остальные прекратили своё существование и были оставлены жителями, «понеже, что лов рыбы пресекся».

Росту ловецких сёл способствовала и помещичья колонизация края. С 1785 г. помещики стремились приобрести не только земли в Астраханской губернии, но и, в первую очередь, рыболовные воды. В 1797 г. князю Куракину были подарены в вечное владение учуги и рыбные ловли Астраханские, Чуркинские и всего астраханского купечества. Доход от этих вод в 1805 г. оценивался в один миллион рублей. Граф Кутайсов в 1799 г. приобрёл Эмбенские воды со всеми устьями и островами в море. К 1800 г. воды и земли у Волги и Каспийского побережья на 90% стали собственностью дворян. Свободный ловец и купец-промышленник вынужден был арендовать воды или уходить в море, если размер аренды был уж слишком высок.

Одними из богатейших купцов, сколотивших своё состояние на лове рыбы, были купцы Сапожниковы. Они арендовали воды князя А.Б. Куракина с обязательством выплачивать последнему по 350 тысяч рублей в год. С приходом крупного купечества старые учуги преображались: появлялись новые постройки, преображались церкви. Так, на Чаганском учуге был выстроен «красивый, в новейшем вкусе отдельный павильон, окружённый великолепною колоннадой». Павильон был построен к ожидаемому в 1825 г. визиту императора Александра I. Находясь под сенью этого здания, царь смог бы наблюдать «забойку, или лучше сказать, хитрую западню, построенную из свай поперёк протока — для удобнейшего уловления рыбы». Однако визит императора был перенесён в Таганрог и государь не смог полюбоваться учужным способом лова.

В 1822 г. Сапожниковы купили все рыболовные воды, ватаги и промыслы у надворного советника Варвация. Жемчужиной этой покупки стал Икрянинский промысел. Вначале это урочище с землями и водами было отведено в 1785 г. статскому советнику Смирнову. На них возле бугра «Два Брата» располагалась небольшая рыболовная ватага. Слово «ватага» имело несколько значений. Это могло быть рыболовецкое и рыбообрабатывающее предприятие (завод) на берегу водоёма. Могло означать место, где производится постоянный лов рыбы (тоня). Ватагой называли и артель ловцов, а также постройку, где эта артель обитала.

В 1790 г. урочище вместе с землями и водами, рыболовной ватагой передали графу ДА Зубову, кото7ый вывез из своих центральных поместий 7 душ крестьян и поселил в новоприобретённых землях. Селение стало называться Икряным. В 1801 г. эти земли купил Варваций. В 1812 г. наверняка, не без усилий своего владельца, Икряное выглядело следующим образом: «В конце главной улицы стоит деревянная церковь. Она окончательно уже отделана, с иконостасом и прочей утварью. Все дома доведены до настоящего вида и пристойности. Сверх того, назначено построить при начале улицы помещичий дом, на который потребный лес уже приготовлен».

В 1853 г. академик К.М. Бэр отправился в своё первое путешествие по Нижней Волге. В своём отчёте Бэр писал уже о 24 ватагах, принадлежавших Сапожникову: «Икряная -здесь ловят сетями и вытапливают рыбий и тюлений жир; Харбай; Образцова — частиковая и красная рыба; Благодатная — красная рыба; Житная – красная рыба; Оранжерейное, Лагань — красная рыба; Чулпан — частиковая рыба; Маковская, Тумакская, Цветная, Ниновка, Чаган, Камызяк, Иванчуг,Увары…». Бэр посетил почти все Сапожниковские промыслы, где его принимали с большим почётом и давали самую подробную информацию по интересующим академика вопросам. Свои впечатления о поездке Бэр изложил в своих дневниках и с особой теплотой вспоминал об угощениях: «Один кусочек волжской стерлядки на изящной вилочке стоит путешествия». Посещал сапожниковские промыслы и император Александр II. Хлебное название села – Житное, никак не было связано с его традиционным занятием. Село выросло из армейского магазина и складов для жита, которые повелел построить Пётр Великий в 1722 г. Кстати, на побережьи Каспия таких провиантских складов в преддверии знаменитого Персидского похода было выстроено достаточно, многие из них послужили местом поселений для ловцов уже в самом начале XX в. (Бирючья Коса и др.).

На Житнинский промысел император прибыл 5 сентября 1871 г. К визиту царя готовились особо: был выстроен павильон, специальный промысловый плот и красивая пристань на сваях. Промысловый плот был разделён на два отделения: одно занимала икорная палатка, во втором располагался бассейн со всеми видами рыбы, водившейся в рыболовных водах Сапожникова. Здесь же находились столы с различными сортами рыбьего клея и визиги, а также моделями ловецких и промысловых лодок, рыболовными принадлежностями. Часть стены у плота была демонтирована, и здесь открывался живописный вид на Волгу и большой невод, в который по такому торжественному случаю напустили 6 тысяч штук различной рыбы.

Императору продемонстрировали резку и разделку рыбы, процесс приготовления икры, а затем он посетил павильон, где выпил чашку чая. Эта чашка как семейная реликвия хранилась в семье Сапожниковых многие годы. В 1913 г. ещё один промысел Сапожниковых — Оранжерейное — посетили представители царствующей династии. «Вся набережная промысла была убрана оградою, составленною из полутарок и забрана красиво подобранными сетями, а в середине у пристани была устроена по рисунку художника арка из колонны с инициалом великой княгини Марии Павловны и орудий рыболовства, искусно задрапированных сетями».

Высочайшие гости осмотрели плот, где им показали весь процесс приготовления икры, а затем позавтракали в двухэтажном деревянном особняке с галереей — резиденции семьи Сапожниковых. Рядом с домом имелось ещё несколько зданий, которые занимала контора фирмы и жил управляющий промыслом. А управлял сапожниковским промыслом Василий Михайлович Корнеев, уроженец Чёрного Яра. Василий Михайлович происходил из крестьянской семьи, учился сначала в церковно-приходской школе, затем поступил в уездное училище. Пожар привёл в бедственное положение хозяйство семьи Корнеевых, и она переехала «в низа», на промыслы Сапожникова. Корнеев прошёл весь путь, начиная с неводной тяги и заканчивая управляющим промыслом.

Должность, в какой-то степени, полицейская, не вызывающая симпатии у трудового человека. Но В.М. Корнеев, после национализации Оранжерейнского промысла в 1918 г., был избран самими рабочими директором единогласно! В тяжёлый 1919 г. промысел работал нормально, несмотря на то, что не было горючего и запасных деталей к баркасам, отсутствовала бондарная тара, недоставало парусов, одежды, хлеба. Промысел выжил в эти трудные времена только благодаря организаторскому таланту и опыту Василия Михайловича Корнеева.

В 1922 г. на промысел напали бандиты, потребовав у директора ключи от складов, где хранились хлеб, мука, рыбные припасы. Корнеев отказал бандитам, и они, не раздумывая, вынесли ему смертный приговор, который тут же привели в исполнение. Тогда же в 1922 г. служащие и рабочие областного Рыбного управления Астраханского края установили перед бывшей конторой Сапожниковых бюст «Стойкому бойцу на трудовом фронте, человеку долга, чести и самоотверженности, безвинно погибшему от рук бандитов, — Василию Михайловичу Корнееву».

В начале XX в. на побережье уходящего Каспия стали появляться новые ловецкие сёла, которые в те же времена назовут «самовольными». Бирючья Коса, Разбугорье, Вышка, Рынок и другие будут привлекать всё новых и новых людей, ищущих счастье и средства к существованию в начале XX века. Население этих сёл занималось не менее тяжёлым морским ловом, боем тюленей и добывало свой хлеб потом и кровью. Как, впрочем, и все те, чья жизнь связана с волжскими просторами и тяжёлым трудом ловца.

Ловецкий труд диктовал особый уклад жизни, мировоззрение, обрядность, терминологию. Многие астраханские писатели посвящали свои произведения тяжёлому труду ловцов, бережно фиксируя детали быта этого значительного класса астраханского общества.

В словаре «Астраханские словечки» можно встретить немало интересных речевых оборотов, которые и по сей день находят применение в нашей жизни. К сожалению, ушли в прошлое обряды и детские игры, связанные с особенностями ловецкой жизни, так же, как и само слово «ловец», превратившееся в угоду времени в неколоритное слово «рыбак».

Добавить комментарий