О разработке «Положения об оспопрививании в калмыцких улусах (1839 Г.)» (по материалам переписки И.С. Тимирязева и П.Д. Киселёва)
Такэхико Иноуэ
Университет Хоккайдо (г. Саппоро, Япония)
В 18 и 19 веках в Российской империи были созданы три общества буддийского духовенства. Одно – у бурятов, два – у калмыков. Обращает на себя внимание то, что американский исследователь Р. Круз, говоря о взаимоотношениях Российского правительства и мусульманской элиты в Поволжье, писал и о буддийском духовенстве. Российские чиновники и буддийский монахи всегда поддерживали друг друга (9. P. 63).
Буддийские сообщества делали различные шаги в целях своего развития (10). Бурятская граница с Цинской империей оказывала большое влияние на политику Российской империи. Как отмечают исследователи А.А. Курапов и А.Н. Алиева, можно говорить о том, что Астраханский губернатор И.С. Тимирязев признавал своеобразие духовного управления приволжскими калмыками (4).
В данной статье рассматривается разработка «Положения об оспопрививании в Калмыцких улусах», которое было утверждено 8 июля 1839 года, по материалам переписки И.Т. Тимирязева, Астраханского губернатора, и П.Д. Киселева, министра государственного имущества (6). Анализируется взаимозависимость, прослеживавшаяся в отношениях российских властей и калмыцких монахов, исследуется степень сотрудничества на разных уровнях и взаимопомощи в области медицины.
Оспа – единственная инфекционная болезнь, которой сегодня человечество не страдает. Победа над оспой является знаковым достижением медицинской науки. В настоящее время профилактические прививки против оспы разделяются на два типа, вариоляцию и вакцинацию. Вариоляция – это метод прививки человеческой оспы путем введения содержимого оспенных пузырьков (гноя, струпа, и т.д.) здоровым людям в целях получения невосприимчивости к этой болезни.
Существуют различные мнения о происхождении вариоляции, есть разные способы вариоляции. Прививки человеческой оспы появились в древности на Среднем Востоке, в Индии, в Китае и в других регионах. В Российскую империю вариоляция пришла через Кавказ, Центральную и Восточную Азию. Например, Yu Zhengxie (1775-1840), китайский интеллигент Цинской династии пишет, что Российское правительство (вероятно, князь Василий В. Голицын) отправило русского врача в Пекин для изучения китайской вариоляции в 1688 г. В Центральной Азии мигранты из Бухары и их ученики прививали казахам человеческую оспу. Говорят, у казахских шаманов «баксы» тоже была техника вариоляции. Философ Вольтер и путешественник Самуил Г. Гмелин упоминали о прививании человеческой оспы на Кавказе. Известно, что Мэри У. Монтегю, английская писательница и путешественница, внедрила вариоляцию в Англию. Екатерина II получила этот метод прививания человеческой оспы в 1768 г. и приказала проводить данную процедуру всем подданным в Российской империи.
Метод вариоляции являлся для привитых очень опасным, так как имел серьезные последствия, поэтому английский врач Эдвард Дженнер в 1796 году отрыл менее рискованный способ. Во время одной опустошительной эпидемии он случайно сделал великое открытие о предохранительной силе коровьей оспы, заметив, что доярки, переболев коровьей оспой, никогда не заболевают оспой человеческой. Взяв это наблюдение за основу, он разработал способ вакцинации (слово «вакцина» – от латинского «вакка» – корова), который принес спасение миллионам людей от ранее непобедимой болезни. Это было второе рождение оспопрививания. Прививка коровьей оспы распространилась быстро и оказалась абсолютно безопасной.
Первая официальная прививка коровьей оспы в России была зафиксирована в 1801 году. В 1802 году Российское правительство приказало вакцинировать всех имперских подданных. К 1816 году вакцинация достигла Камчатки и Аляски. Среди калмыков она была начата в 1802 году (эффективнее с 1805 года).
Проект «Положения…» был разработан инспектором врачебной управы Астраханской губернии Соломоном. Уже в 1834 году положение об управлении калмыцким народом предусмотрело оспопрививание калмыков. Получив данный проект в 1836 г., И.С. Тимирязев, военный губернатор Астраханской губернии, представил его графу Д.Н. Блудову, министру внутренних дел (1832-1838 гг.). В дальнейшем проект обсуждали Д.Н. Блудов, И.С. Тимирязев и заинтересованные члены правительства (Медицинского Совета). Непосредственно перед завершением формирования «Положения…», в 1838 году руководство дел по калмыцкому народу было передано в Министерство государственного имущества (МГИ), поэтому И.С. Тимирязев снова обсуждал проект с П.Д. Киселевым, министром государственного имущества, и заинтересованными чиновниками (8. Л. 1-48об).
17 июня 1838 г. П.Д. Киселев представил проект к обсуждению и выслушал мнения чиновников МГИ. В Совете министерства были высказаны некоторые острожные замечания, «склоняющиеся к тому, чтобы при введении сей полезной меры в народе диком и невежественном отвратить неудовольствия и беспорядки» (8. Л. 56-56об). Может быть, эффективнее сначала привить предохранительную оспу «владельцам и начальствующим между калмыками» и показать простолюдинам безопасность прививания коровьей оспы. Кроме того, П.Д. Киселев обосновал И.С. Тимирязеву то, что «по ознакомлению их с сего операцией, для получения людей в оспопрививатели, нужно обратиться к их духовенству, по большому там числу оного, предназначаемому к уменьшению» (8. Л. 56-60об). Роль буддийских монахов в вакцинации ограничивалась весьма косвенными функциями и в проекте Соломона, и в исправленном варианте Министерства внутренних дел. Обращает на себя внимание положительное мнение П.Д. Киселева об участии буддийских монахов в оспопрививании.
В соответствии с мнением П.Д. Киселева и других членов МГИ Астраханский военный губернатор И.С. Тимирязев снова рассмотрел содержание проекта с А.М. Фадеевым, первым главным попечителем калмыцкого народа. В ответе П.Д. Киселеву от 17 сентября 1838 г. И.С. Тимирязев отмечал некоторые исправления и дополнения, связанные с состоянием калмыков, количеством и должностью оспопрививателей.
И.С. Тимирязев не ждал утверждения обсуждаемого проекта положения об оспопрививании в калмыцких улусах, было сразу начато прививание коровьей оспы не только людям высших калмыцких сословий, но и простолюдинам. Вакцинация была произведена через медицинских чиновников «во всех кочевьях» в 1837 и частью в 1838 годах. Этой процедуре были обучены 34 калмыка, которые исполняли свои обязанности без всякого препятствия со стороны калмыков и их владельцев (8. Л. 67-67об).
И.С. Тимирязев, указав на совершившийся факт вакцинации у калмыков, попросил П.Д. Киселевао разрешении «приведения в исполнение проекта положения об оспопрививании в Калмыцких улусах прежде составления общих изменений по управлению Калмыцким народом, ибо введение оного с настоящего времени в виде опыта предупредит несчастные последствия, кои возобновляются с каждою весною» (8. Л. 68). Получив ответ И.С. Тимирязева по исполнению оспопрививания, в МГИ снова прошли обсуждения. В результате члены МГИ пришли к заключению, что нельзя отказаться от успешной меры по исполненной вакцинации у калмыков, так как «причиною оспенной эпидемии, с ее губительными последствиями, свирепствующей часто в Астраханской губернии, были всегда калмыки, небрегущие о прививании в своих улусах предохранительной оспы» и «несомненно» полезно «для калмыков в скорейшем приведении этого проекта в действие». И в спорных пунктах проекта мнение И.С. Тимирязева было почти полностью принято (8. Л. 69-84). Таким образом, «Положение об оспопрививании в Калмыцких улусах» полностью утвердили 8 июля 1839 г.
В процессе разработки «Положения…» можно отметить следующие ключевые пункты:
Во-первых, Астраханская губерния открыла обсуждаемый проект вакцинации у калмыков по собственному усмотрению. Необходимость оспопрививания была установлена в «Положении об управлении калмыцким народом» от 24 ноября 1834 г. В рапорте от 12 декабря 1836 г. на запрос Д.Н. Блудова, министра внутренних дел, по достижении реформы управления калмыков, И.С. Тимирязев донес так: «Оспопрививание постоянное, до сих пор, нигде еще в улусах не введено. Это происходит, по отзывам владельцев, от недостатка, или от другого качества оспенной материи. Таковое указание владельцев, едва ли, вполне справедливо, – и прямая причина в нераспространении оспопрививания заключается в обычной беспечности калмыков и в их малодушии, при появлении видов оспопрививания. Калмыки страшатся всякого бедствия, тогда, когда таковое их постигает; но по прошествии невзгод, они забывают зло, и нисколько не помышляют о мерах к предотвращению подобных несчастий, хотя бы это и зависело от их воли» (7. Л. 359-359об). Возможно, что И.С. Тимирязеву было неприятно получение предложения о повторном обсуждении проекта об оспопрививании, а также по переводу управления калмыков с МВД на МГИ. По словам А. Фадеева, главного попечителя калмыцкого народа, Тимирязев – «человек умный, честный, благонамеренный, прямой, энергичный, но, вместе с тем, пылкий, отчасти самовластный и деспотичный, он всем хотел руководить по-своему; но, прослужив всю жизнь на военной службе, с гражданской частью был еще мало знаком и потому часто не достигал тех результатов, которых желал», кроме того, «подчас хлопот было много, чтобы справиться с его неподатливостью» (2. С. 160). Следует отметить, что Астраханский губернатор в то время имел право самостоятельно принимать решения в том случае, если центральное правительство задерживало установление законодательства.
Во-вторых, И.С. Тимирязев не упомянул об использовании буддийских монахов в вакцинации калмыков, о необходимости которого написал П.Д. Киселев. Упоминания о монахах отсутствуют в переписке. Отношение И.С. Тимирязева, «игнорирование», происходило, возможно, в связи с особенностями его характера. Во время обсуждения проекта об оспопрививании 4 марта 1838 г. П.Д. Киселев приказал И.С. Тимирязеву «войти в соглашение с Ламою и Духовным правлением» об уменьшении хурулов (храмов) и духовенства в калмыцких улусах, так как «благоугодно было обратить Высочайшее внимание на большее число духовных лиц и повелеть изыскать удобнейшие средства уменьшить оное» (5. Л. 1). То есть П.Д. Киселев, с одной стороны, приказав И.С. Тимирязеву уменьшить количество калмыцких буддийских монахов, с другой стороны, предложил ему использовать монахов в оспопрививании. У И.С. Тимирязева взгляд на медицину монахов прослеживается в его словах к Ламе Джимбе-Габунг Намкаеву в мае 1836 г.: «Известно, что гелюнги калмыцкие, пользуясь слепою покорностью и доверием к ним калмыков всякого состояния – начиная от простолюдина до владельца – при случавшийся с кем-либо из них болезни, быв приглашаемы к больному для лечения, – чего вовне понимая и, следовательно, редко доставляют пользу болящему, – обирают только у него что попало: скот, имущество, вещи, словом, что им нравится, уверяя, что такая-то вещь, или такая-то скотина есть причина болезни. Больной верит и не смеет отказать, признавая всякий отказ за тяжкий грех. Таким образом, все достояние гелюнгов, оставлять в семействе первого одну нищету» (5. Л. 2об). Несмотря на это, может быть, И.С. Тимирязеву не следовало закрывать глаза на доверительные отношения между монахами и верующими в процессе лечения.
Обращает на себя внимание то, что в действительном применении «Положения об оспопрививании в калмыцких улусах» Астраханская губерния приняла реальное распоряжение, то есть помощь буддийских монахов была использована в процессе вакцинации калмыков. В «Положении…» предусмотрено исключительно косвенное участие монахов в оспопрививании. Тем не менее, две третьих людей, которые прививали коровью оспу, состояли из духовных лиц (гелюнги, гецули, манджи), две третьих привитых – это люди, которым монахи сделали прививку (3. без номера листов). Таким образом, анализ процесса оспопрививания у калмыков выявил значительные расхождения между формированием и применением закона в Российской империи. Наем буддийских лам для вакцинации калмыцкого народа обусловлен острым недостатком медицинских работников в то время.
В-третьих, Разработка и претворение в жизнь этого закона в отношении калмыков были основаны на мнении Соломона о том, что «причиною оспенной эпидемии были всегда калмыки» (8. Л. 50). В 1825-1839 гг. натуральная оспа имела эпидемический характер чаще в Архангельской, Санкт-Петербургской, Томской, Курляндской, Лифляндской губерниях, чем в Астраханской губернии. Хотя в 1837 году эта эпидемия свирепствовала среди калмыков (1. С. 53-57). Таким образом, истинные причины необходимости формирования и применения специального положения об оспопрививании калмыков представляются пока не известными. Переписка И.С. Тимирязева с П.Д. Киселевым в процессе разработки «Положения…»выявляет заинтересованное отношение российских медицинских чиновников к калмыцким монахам и их медицине.
Биографический список
1. Веревкин И.А. История оспы в России и мер к ее уничтожению. СПб., 1867.
2. Воспоминания Андрея Михайловича Фадеева. 1790-1867 гг. Одесса, 1897. Часть 1.
3. Государственный архив Астраханской области (ГААО). Ф. 484. Оп. 1. Д. 3.
4. Курапов А.А., Алиева А.Н. Проекты религиозных реформ Астраханского губернатора И.С. Тимирязева в отношении приволжских калмыков // Астраханские краеведческие чтение. Выпуск III. 2011. С. 172-179.
5. Национальный архив Республики Калмыкия (НАРК). Ф. 7. Оп. 4. Д. 15.
6. Полное собрание законов Российской империи. Собрание 2-е. Т. 14. № 12518. СПб., 1839.
7. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 383. Оп. 29. Д. 111.
8. РГИА. Ф. 383. Оп. 29. Д. 148.
9. Robert Crews, «Empire and the Confessional State: Islam and Religious Politics in Nineteenth-Century Russia» American Historical Review 108, no. 1 (2003), pp. 50-83.
10. Dittmar Schorkowitz, Staat und Nationalitäten in Russland: Der Integrationsprozess der Burjaten und Kalmücken, 1822-1925(Stuttgart: Steiner, 2001).
Выражаю огромную признательность Такэхико Иноуэ (Университет Хоккайдо (г. Саппоро, Япония)) за предоставленный текст.